«Лужники» — как много в этом звуке... Если перефразировать всем известные строки — именно так можно сказать не про стадион, нет, а про старейший вещевой рынок и Москвы, и всей страны. Пушкин бы, наверное, не одобрил столь вольного заимствования, но по сути все так и есть. «Лужа» стояла у истоков становления рыночных отношений в новой России и была самым популярным местом для покупок у москвичей и гостей из ближнего зарубежья. Несметное количество народу регулярно приезжало сюда и за обновками, и за мелкооптовыми партиями товаров народного потребления.
Долгое время рынок располагался вокруг Большой спортивной арены, занимая огромную площадь. Там же, уже накануне его закрытия, берет начало и наша криминальная история, отчасти связанная с Реутовом.
Издержки бизнеса
Почти в центре рынка контейнер, переоборудованный в торговый павильончик, один на двоих, арендовали земляки-азербайджанцы, тогдашние жители Реутова: Интигам и родные братья — Баллы и Балабек, которые занимались поставками обуви из Китая. Недорогая обувь — товар ходовой, и дело шло вполне успешно. Интигам, у которого это была уже вторая торговая точка, специализировался на оптовых поставках продукции, расходившейся потом по торговцам помельче.
У земляков была договоренность: братья привозили обувь из Китая прямо с фабрики, за что позже получали свой процент от прибыли. Параллельно они занимались и своей торговлей. Мирное сосуществование благополучно продолжалось несколько лет, пока однажды, в 2005 году, Интигам не решил закупить очередную, довольно крупную партию товара. Для этого он собрал весьма солидную сумму, вложившись сам и заняв у коллег по рынку. Набралось, не поверите, около миллиона долларов. Деньги были переданы Баллы и Балабеку — для оплаты оговоренной партии обуви. Повода не доверять братьям у Интигама не было.
Однако вместо закупочной поездки в Поднебесную земляки отправились на историческую родину и сделали более выгодное для себя вложение — приобрели практически заброшенный, но вполне перспективный цементный завод. Это выяснилось значительно позже, как говорится, шила в мешке не утаишь. Тем более что торгующих земляков в «Луже» чуть ли не больше половины, и у всех родственники в Азербайджане. В общем, через какое-то время об этом уже шушукался весь рынок. Но для Интигама пока все выглядело благопристойно: деньги заплачены, остается ждать поставки. А потом — бац! — неувязочка. Вагон с партией обуви, как с сожалением сообщили братья, арестован на таможне. Естественно, Баллы и Балабек вернуть эдакую сумму не могут, да и виноватыми себя не считают. Обстоятельства такие. Понятно, что с теми, кто одалживал ему деньги, у Интигама отношения тут же большей частью испортились, как и с братьями-земляками. Начались периодические скандалы, и в результате Интигам сменил торговую точку.
Поиски справедливости
Прошло несколько лет. Интигам про деньги, естественно, забыть не мог, не та сумма. Так и оставаться бы ему жертвой обмана, но он решил наказать зловредных братьев по-своему, а заодно и вернуть деньги. Конечно, обычно в таких ситуациях сразу обращаются в правоохранительные органы. Но, как говорится, у каждого есть свой скелет в шкафу.
Он позвонил своему давнему приятелю Вагану и попросил приехать. Описав сложившуюся ситуацию, попросил совета, как с ней разобраться. Ваган пообещал помочь — привлечь для этого «серьезных людей», если, конечно, те согласятся. «Деньги не проблема», — заверил его Интигам. Для него на тот момент это было больше делом принципа. Так в этом деле появились новые действующие лица — братья-белорусы Барановичи и их земляк Войкович. Встретилась вся компания, для обсуждения деталей сделки, уже на следующий день. Войкович сообщил, что в этой троице он главный, и предложил вести переговоры с ним. Условия, которые предложил белорусам «за работу» Интигам, Войковича устроили: по 10 тысяч долларов на каждого. Он передал «наемникам» все данные на должников — где те живут, как выглядят, и стал ждать результатов.
Похищение
Ваган жил в недостроенном коттедже в поселке Голиково Солнечногорского района. Там же был устроен штаб операции по изъятию денег. Для начала наметили поговорить с должниками, а вернее, со старшим — Баллы. Рабочий день у него начинался рано. Около четырех утра он выезжал на рынок или на своей машине, или на машине своего помощника. Жил один. Его брат с семьей жил отдельно. Два утра подряд белорусы дежурили в своей машине у подъезда совершенно бессмысленно — Баллы не появился. На третий день план было решено подкорректировать.
…Баллы выходил из подъезда в хорошем настроении, когда путь ему преградил незнакомый мужчина. Помахав перед лицом Баллы удостоверением в красной корочке, представился сотрудником правоохранительных органов и потребовал предъявить документы. Опешив, предприниматель полез было за паспортом, но потом разглядел машину, из которой появился милиционер, — перед дверьми стояла не первой свежести «шестерка», и из нее не торопясь вылезали еще двое. На сотрудников они были совсем не похожи, как и машина — на оперативную. Мигом почувствовав неладное, он сделал попытку рвануть обратно в подъезд. Но тут же получил удар в спину и лицом вниз упал на асфальт, где получил еще два удара. «Не дергайся, вставай и садись в машину!» — прошипел один из нападавших. Баллы подчинился. Проехали буквально два квартала, и его заставили выйти из машины и пересесть в — тоже не новую, но уже иномарку — белую «ауди». Между машинами он снова сделал отчаянную попытку вырваться, но снова один из похитителей ударил его, теперь уже в лицо — рукояткой пистолета. Это был наган. Пистолет Баллы рассмотрел хорошо, и всякое желание сопротивляться у него сразу исчезло. Его затолкали на пол иномарки, из рассеченной брови текла кровь.
Заключение в бассейн
Через какое-то время «ауди» уже въезжала в ворота недостроенного коттеджа в Голиково. Баллы ввели в дом. Там его уже встречал Ваган, который с ходу расставил все точки над «i»: «Короче, ты «кинул» очень уважаемого человека. Хочешь жить — отдашь три миллиона евро и уйдешь живым». Баллы, насколько помнил, никому такой суммы должен не был, но его горячее возражение снова закончилось несколькими сильными ударами по особо чувствительным местам. Диспут был окончен. Двое белорусов скрутили ему руки, отвели в подвал и бросили в яму с кривыми бетонными стенами. На дно этого будущего бассейна ему бросили матрас, ноги и руки перевили цепью и привесили, для надежности, пару замков. В полном смысле — заковали в цепи. В таком виде Баллы провел почти месяц, пока его не освободили настоящие сотрудники тогда еще милиции.
Надо сказать, подготовка к операции похищения была довольно серьезной. Кроме того, что был добыт «ствол», который уже фигурировал в нашей истории, злоумышленники приобрели и «спецоборудование» — на Митинском радиорынке братья-белорусы без особых проблем купили мобильный телефон с двумя интересными функциями, которые обычно в мобильниках не применяются. Тот, кому звонили по этому телефону, слышал искаженный голос. Номер же и вовсе не определялся, вернее, определялся, но постоянно другой, «левый», не имеющий к настоящему никакого отношения.
Три «лимона»
А между тем в это злосчастное утро Баллы должен был ехать на рынок со своим помощником. Тот его какое-то время ждал у подъезда в машине, а потом решил подняться к квартире, так как телефон Баллы не отвечал. У подъезда его внимание привлек какой-то предмет — им оказался паспорт, с жирным отпечатком подошвы на развороте. С фотографии смотрело лицо Баллы. Находка говорила о том, что с шефом приключилась какая-то беда. Удивительного в этом ничего не было, бизнес есть бизнес. Каждый, через чьи руки проходят значительные суммы денег, подсознательно готов к такой ситуации. Помощник немедленно сообщил по телефону о находке и своих подозрениях Балабеку и отвез ему паспорт. Часа через два раздался звонок по мобильному, и голос, как будто пропущенный через синтезатор, сообщил: «Слушай внимательно. Твой брат у нас. Хочешь увидеть его живым, сиди дома и жди следующего звонка. Позвонишь в милицию — получишь брата в ящике». И отбой. Балабек задумался. Пока никому звонить не стал. Через час прозвучал следующий звонок: «С тебя три миллиона евро. Собирай деньги где хочешь, но чтобы завтра они были». — «Э! Какой три миллиона! — возмутился Балабек. — Я их где возьму???» Ответом ему были короткие гудки.
Заметим, эту сумму — именно три миллиона евро, придумал уже Ваган, которому надо было не только рассчитаться с наемными «коллекторами», но еще и достроить свой трехэтажный коттедж в Голиково.
За помощью, в органы
Балабек мучительно думал. То, что с него хотят получить, — дикая, несоразмерная сумма. Конечно… отдай он ее, у него все равно что-то да останется… и на хлеб с маслом, и даже больше. В общем, перебрав разные варианты, Балабек принял единственно верное решение: все-таки обратиться в милицию.
Правда, сделал он это лишь на следующий день, когда прозвучал очередной звонок и искаженный голос поинтересовался, как идет процесс сбора денег. «Я никогда столько не соберу! Мамой клянусь!» — запричитал он в трубку. «Продай свой завод, скотина. Неделя тебе на все. Потом будешь брата по кусочкам получать». И снова отбой. Балабек понял, что деваться некуда. Цементный завод — это надежда на будущую, более спокойную и обеспеченную жизнь, когда они с братом уедут, наконец, из России. На это он пойти никак не мог. И поэтому пошел в милицию.
Начались оперативные мероприятия. Все последующие звонки записывались. Шел сбор информации.
Ошибка
Время шло, но похитители добиться своего никак не могли. Балабек уперся и твердил только одно: нет у него никакого завода, а денег собрать он не может. Чтобы более конкретно надавить на него, Ваган заставил Баллы с помощью диктофона записать заблаговременно составленный текст, в котором тот просит брата быстрее собрать требуемую сумму, так как ему грозят отрезать палец и переслать Балабеку как подтверждение серьезности намерений. А потом еще палец, и еще, пока деньги не будут собраны. «Если не соберешь, они мне голову отрежут». Запись Ваган прокрутил для Балабека через собственный телефон. И совершил непоправимую ошибку. С помощью спецсредств оперативная группа получила еще один номер телефона, который был включен в прослушку. Дальше — дело техники: определили и еще несколько телефонов, с которых периодически на этот номер поступали звонки. А также их хозяева. Было запеленговано их местонахождение. Проще говоря, место, где мог находиться заложник.
Через полмесяца Ваган решил снизить сумму до двух миллионов евро. Несмотря на такие уступки, Балабек все равно тянул время и денег не отдавал. Когда сумма снизилась до одного миллиона, милиция уже была готова приступить к активным действиям.
На свободу с синяками
Месяц был на исходе, когда в очередном разговоре по телефону Балабек заявил похитителям, что собрал необходимую сумму и готов ее отдать. Договорились о том, что деньги он передаст на пустующей квартире Баллы, где никто не будет мешать. Затем пленник будет отпущен.
В назначенный час к дому подъехало такси, из которого вышел Войкович. Сотрудники в штатском тут же препроводили его в квартиру.
В это время вторая группа милиционеров ждала сигнала о задержании приехавшего за деньгами подельника Войковича. Тот «уходить в несознанку» не стал и все рассказал сотрудникам милиции, подтвердив их данные о том, где содержится заложник и кто его охраняет, ожидая звонка о получении денег.
Коттедж в Голиково взяли штурмом, быстро и без сопротивления со стороны похитителей. Баллы к этому времени сильно изменился: похудел килограммов на десять, лицо его украшали свежие ссадины и синяки. В этот же день был задержан и Интигам. Все, что происходило с его обидчиками, он уже на тот момент знал, разве что не поинтересовался, какую именно сумму требуют с похищенного. Как позже утверждал Интигам на следствии, ему «не нравилось», что деньги выбиваются именно таким способом. Но, как ни крути, инициатором всей этой истории признан именно он.
Интигам пошел сразу по нескольким статьям — похищение человека, вымогательство плюс к этому — незаконное хранение оружия. Пистолет лежал у него дома «на всякий случай» и был найден во время обыска. Итого — 12 лет исправительной колонии строгого режима. Войкович и братья Барановичи отправились в колонию на 10 лет каждый. Ваган «отделался» 7 годами исправительной колонии строгого режима.
Два слова о круговороте зла в природе и чтобы поставить точку в этой истории. В том же году Баллы и Балабек возвратились в Азербайджан. Там у них дело с цементным заводом не пошло. По всей видимости, завод был нужен кому-то еще. Так или иначе, через некоторое время оба брата исчезли без вести. Найти их до сих пор не удалось, ходят слухи, что без вожделенного цемента дело не обошлось…
Некоторые обстоятельства дела и имена изменены. Редакция благодарит прокуратуру города Реутова за предоставленные материалы.
