Наши люди привыкли доверять таксистам. И если многие пользуются даже услугами «бомбил», то что говорить про водителей официального такси. Но описываемый случай призывает к известной осторожности.
Вот послужной список одного такого водителя реутовского такси, хроника по годам: 2006-й — 3 года условно за хулиганство, 2008-й — 4 года колонии-поселения, 2013-й — год и шесть месяцев условно за умышленную порчу чужого имущества. Казалось бы, если человек честно отсидел, искупил, так сказать, то и зачем ворошить прошлое?
Но нет, наш таксист «на путь исправления» не встал — в 2014 году его ждал новый срок.
Мальчик Степа
В далеком «олимпийском» 1980 году в Реутове появилась новая семья: Ольга Петровна и Сергей Викторович стали жить вместе после нескольких месяцев встреч и взаимного притирания друг к другу. Оно и понятно — от первого брака у «молодой» был сынишка, пятилетний Степочка. Сергей Викторович супругу не разочаровал, заботился о пасынке как о родном, полностью заменив ему отца. А через несколько лет у них появился и общий ребенок, девочка, назвали Светланой.
Семейная идиллия начала давать трещину в начале 1990-х. Мало того, что всю страну колбасило, еще и у Степочки начался переходный возраст. Он связался с какой-то шпаной. Плюс к общим проблемам жестоко колбасить начало уже конкретно его семью. Мальчика как подменили: подростковое самоутверждение выражалось в курении, выпивке, частом отсутствии по ночам дома и семейных скандалах. Армия дала лишь недолгую передышку для домашних, и спустя два года все началось сначала: вопреки робким ожиданиям сознательного мужчину из юнца солдатская служба не сделала. Тем не менее, надежда затеплилась вновь, когда Степа поступил на первый курс одного из московских вузов. Впрочем, даже преподаватели с облегчением вздохнули, когда, получив диплом, он покинул стены альма-матер. Это была не учеба, а несколько лет сплошных пересдач и веселого препровождения времени. Отношения в семье тоже не наладились, хотя Степан продолжал жить с родителями. Вернее, не жить, а — иждивенствовать. Сначала он не мог устроиться на работу, потому что не нашлось «достойного для него места», а потом праздное существование просто вошло в привычку — поработал немного здесь, немного там, свободное большей частью время проводил с друзьями за выпивкой и в задушевных разговорах о том, как никто его не понимает и какие все вокруг «нехорошие люди». Дома же продолжались пьяные скандалы. Соседи притерпелись и уже не обращали внимания на крики, в любое время суток доносящиеся из-за их дверей. Сестра, не выдержав такой обстановки, была вынуждена съехать от родителей на съемную квартиру. В отличие от братца Светлана была девушкой серьезной. А с родными виделась, только когда Степана не было дома. И мать, и отчим неоднократно пытались поговорить с ним по-хорошему, убедить взяться за ум. Но ничего не помогало: он вел полюбившийся образ жизни, а деньги, которые ему были постоянно нужны, у них же и брал.
Первый срок
Естественно, ничем хорошим это закончиться не могло. Так Степан пришел к первому конфликту с законом. Как-то ночью после обильного возлияния они с приятелями пристали к какой-то парочке в городском парке. Парень, пытавшийся защитить девушку, получил «легкие телесные повреждения», девушка едва убежала. Ближайший патруль доставил хулиганов в отделение. Степану тогда повезло — для начала ему дали три года условно, с таким же испытательным сроком. Но уроком для Степана эта история не стала, и уже через два года, тоже как-то летом, все повторилось. В похожей ситуации, только вместо влюбленной парочки фигурировала теперь «группа незнакомой молодежи». Куражась в той драке, он еще и «розочкой» размахивал — горлышком от разбитой бутылки. Ткнуть опасной стекляшкой он никого, к счастью, не ткнул, но на суде свидетели припомнили его угрозы «кого-нибудь порезать». И эти показания существенно отягчили участь подсудимого.
На этот раз семья получила передышку уже на четыре года — сынок-дебошир отправился в Мордовию, в колонию-поселение, к таким же, как он, нарушителям общественного спокойствия. «На зоне», как это, увы, часто бывает, Степан не исправился, а стал только самоувереннее. В нем окончательно утвердилось мнение, что все вокруг ему должны. С тем и вернулся домой, когда закончился срок.
Как пристроить ребенка
Третий срок тоже не заставил себя ждать. Но это была уже другая ситуация, совсем другая. Родители его, естественно, моложе не становились, но продолжали работать. И жить хотели как все нормальные люди, тем более что между собой ссор у них никогда не было. Пока Степан «за колючкой» набирался блатного опыта, они сделали в квартире ремонт, выдали дочь Светлану замуж. Можно сказать, вздохнули с облегчением. Но ненадолго.
Первые полгода Степан практически без остановки пил, отмечая с приятелями свое освобождение и являясь домой только переночевать. На замечания родителей, что пора бы уже и остепениться, сколько же можно, начинал кричать, что они его ненавидят и всегда ненавидели. При этом днем ли, ночью мог швырнуть стулом в стену, с размаху разбить тарелку об пол. А однажды в три часа ночи он учинил в квартире настоящий разгром. Привычно выкрикивая родителям обвинения во всех своих бедах, он в бешенстве исковеркал новенькие межкомнатные «евро-двери», разбил зеркало в прихожей, сломал тумбочку, стул… Угомонился часа через два, заснув в своей комнате.
Ольга Петровна и Сергей Викторович повздыхали-повздыхали и решили: если ты, паразит, с нами так, то и мы с тобой так же. И написали заявление в полицию. Перед Степаном замаячил новый срок — «за порчу чужого имущества». И это не ошибка в формулировке. Общего хозяйства он с родителями не вел, даже коммунальных счетов никогда не оплачивал. Ничего не принося в семью, только брал. Поэтому и имущество в этой квартире для него было чужим в полной мере. В итоге по приговору суда он получил условно один год и шесть месяцев. С таким же испытательным сроком.
Лихой таксист
Надо сказать, каждый раз, оказываясь на скамье подсудимых, Степан полностью признавал вину и каялся в содеянном. Последний условный срок, полученный с подачи собственных родителей, вероятно, что-то потревожил в его голове. Как бы то ни было, наступило некоторое затишье. Он выпивал, но меньше. Скандалов дома какое-то время тоже не было. Он даже устроился на работу — таксистом. Права у него были — несколько лет назад получил при случае, в момент очередного просветления. На работу ему помог устроиться одноклассник, который в отличие от Степана к своим сорока годам подошел законопослушным гражданином. Бывшего однокашника тот просто пожалел, поверив, что человек в зрелом возрасте действительно может полностью изменить свою жизнь. Поэтому и в отделе кадров закрыли глаза на все Степановы судимости. Жалоб от клиентов на нового водителя не поступало, и колесил он по дорогам Реутова и окрестностям.
Но потом что-то опять пошло не так. Видимо, из-за большого количества конкурентов, в том числе «бомбил», с выручкой у него было не очень хорошо. А деньги, понятное дело, были нужны. Вот и произошел случай, который, по-видимому, просто не мог не произойти именно с ним. Как-то вечером Степан подвозил из одной части города в другую подгулявшего клиента. Высадив пассажира, почти сразу обнаружил на переднем сиденье айфон, который, скорее всего, просто выпал из кармана. Он не стал торопиться возвращать находку, а взял да и сдал ее у станции Реутово в киоск, получив за дорогую штуковину неплохой «гонорар». Клиент же, обнаружив наутро пропажу, позвонил в диспетчерскую такси и сообщил о потере. Степан «пошел в отказ» — не было айфона. Но клиент оказался принципиальным и требовал или вернуть его вещь, или материально компенсировать пропажу. Так как случай был спорным, разобраться со Степаном попросили его одноклассника, напомнив заодно, что с его протеже не все чисто, учитывая его биографию. Несколько коллег во главе с бывшим одноклассником решили после работы по-свойски потолковать со Степаном у него же дома.
Угроза жизни
Степан в этот день на работу не вышел. Вернее, хотел выйти, но после того, как его с утра по телефону очень настоятельно попросили поискать пропажу получше, передумал. И, проспав почти до обеда, пошел пропивать «гонорар». Старые друзья-собутыльники обрадовались ему, и встреча продолжалась дотемна.
Вернулся домой около семи вечера, что называется, «на рогах» и тут же отправился спать в свою комнату. Родители в это время смотрели в зале телевизор, довольные тем, что Степан храпит за стеной, а не буянит. Но не тут-то было. Около девяти вечера раздался звонок в дверь — это пришла делегация таксистов, четыре человека. Открыла им дверь Ольга Петровна. «Где Степан?» — от двери спросил бывший одноклассник. «Спит у себя», — ответила мать, показав рукой на закрытую дверь его комнаты. Делегация решительно прошла в спальню Степана, крепко затворив дверь. Ольга Петровна вернулась к телевизору.
За закрытой дверью разговор продолжался недолго. Разбудив Степана, ему растолковали, что айфон надо вернуть, в противном случае это может очень плохо отразиться на репутации компании и на его собственном здоровье. С тем и ушли, не прощаясь, дав ему время до утра — определиться.
Со Степана сон как рукой сняло. Едва за коллегами закрылась дверь, он выбежал на кухню и схватил столовый нож. Затем вбежал в зал и заорал: «Вы смерти моей хотите?! Крови моей попить?!». В ответ на робкие возражения матери, которая в это время лежала на диване, он полоснул себя ножом по левой руке, и когда из ранки закапала на ковер кровь, протянул ее в сторону матери: «На, пей!!!».
Безобразная сцена будто вернула родителей в прошлое. Отец, сидевший до этого в кресле у дивана, встал, взял Степана сзади за плечи и потребовал, чтобы он немедленно убрался из комнаты. Тот резко обернулся и приставил нож острием к горлу Сергея Викторовича: «Я тебя сейчас прирежу, как барана!». Мать закричала, отец шарахнулся от ножа в сторону. К сожалению, давно прошли те времена, когда он мог легко надавать Степану тумаков (чего, к слову, никогда не делал, а зря), теперь Сергей Викторович был пожилым, не очень здоровым мужчиной, почти на голову ниже пасынка ростом. Вот и пришлось отступить.
Обведя комнату хмельным взглядом, Степан убедился в своей полной победе. Он подошел к шкафу, взял из аптечки бинт и спокойно покинул поле битвы. Писать заявление в полицию Ольге Петровне и Сергею Викторовичу уже было не впервой…
P. S. Степану было предъявлено обвинение по части 1-й статьи 119-й УК РФ — «Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью». Учитывая, что на тот момент Степан находился на испытательном сроке, судом ему было назначено наказание «по совокупности приговоров». Так от условного срока он дошел до колонии общего режима. Теперь ему предстоит провести там один год и восемь месяцев.
Делать или не делать выводы из этого всего, решать Степану. Но родителей его — жалко. По большому счету в отношениях с сыном они попали в тупик, и страшно представить, какое развитие эта история может получить в дальнейшем.
Имена и некоторые обстоятельства дела изменены. Редакция газеты благодарит Реутовскую прокуратуру за предоставленные материалы.
