Теневая, криминальная сторона жизни нашего небольшого Реутова мало чем отличается от московской. Мы друг от друга через дорогу, этим все и объясняется. Кражи, ограбления, мошенничество…
Список можно продолжить, но смысла в этом нет: все то же самое, только пропорционально меньше. В этом ряду — проблема наркомании.
Эту острую проблему замечают не все, касается она определенного круга сограждан. Если, конечно, вы не сотрудник правоохранительных органов, сосед правонарушителя или же, что чаще бывает гораздо страшнее, — не его родственник.
О такой истории, где самый близкий человек оказался преступником, мы и хотим рассказать.
Елена была девочкой послушной, не хуже других. Да вот только в подростках «повезло» ей свернуть не в ту сторону на жизненном пути. В старших классах она связалась с компанией, которые приличные девочки обычно стараются обходить стороной. На замечания, а потом и протесты мамы Елена никакого внимания не обращала, и все закончилось тем, что пришлось ей покинуть школу уже после девятого класса. Когда единственный сдерживающий фактор остался позади, в жизни девушки-подростка начался период, который коротко можно очертить так: «секс, наркотики и рок-н-ролл». По несколько дней она не бывала дома, а когда приходила, бывало, что приводила с собой «бойфрендов», каждый раз новых. После таких визитов ее матери приходилось подолгу приходить в себя и проветривать квартиру от слащавого запаха выкуренной молодежью «травки». Те, надо сказать, несчастную женщину совершенно не стеснялись, она же все лелеяла надежду на то, что дочь «перебесится» и возьмет себя в руки. Как бы не так.
Однажды Елена «порадовала» мать сообщением о том, что беременна. И привела мужа, сказав, что они уже расписались. В этом было даже что-то обнадеживающее: на время беременности дочь почти бросила употреблять наркотики. Пока Елена, опекаемая матерью, жила дома, муж ее появился максимум раза два. Родила она мальчика. Сравнительно здорового, но очень тихого, это было заметно еще с младенчества — малыш даже плакал как-то вполголоса. Идиллия продолжалась недолго. В то время как счастливая бабушка нянчилась с ребенком, Елена быстренько вернулась к привычному образу жизни. Опять стала водить домой компании, гости ночами орали, пили и курили «травку». Бабушка при этом запиралась с внуком в своей комнате и ни во что не вмешивалась.
Тут грянула беда: муж Елены в состоянии наркотического опьянения попытался перейти МКАД и попал под грузовик. Горе немного отрезвило. Впрочем, молодая вдова погоревала недолго и принялась за старое. Но теперь это надоело уже соседям, и однажды всю гоп-компанию «накрыли». Для непутевой матери это закончилось лишением родительских прав. Однако мальчика в приют не отдали, он остался у бабушки. Елена после этого вообще перестала показываться дома. Дальше больше. Не прошло и года, как она и вовсе «загремела» в колонию — за незаконный оборот наркотиков.
Тишина и покой продолжались несколько лет. В колонии Елена остепенилась, видимо, впервые появилась возможность подумать о своей молодой и совершенно бестолковой жизни без дурмана. Начальство колонии благотворные перемены оценило, и за примерное поведение она получила условно-досрочное освобождение. Домой вернулась практически другим человеком. Постаревшая мать и подросший ребенок встретили ее радостно. Тогда казалось, что все неприятности позади и вот-вот начнется новая, счастливая жизнь.
Но продолжалось это, увы, совсем недолго. Постоянной работы Елена так и не нашла: специальность ткачихи, которую она приобрела в колонии, в родном Реутове оказалась невостребованной. Попыталась устроиться продавщицей, но хозяева магазинов и прочих частных лавок от ее услуг в один голос отказывались, едва узнав, где претендентка на вакансию провела последние годы. Она пометалась-пометалась да и сломалась.
Однажды Елена попросила у матери тысячу рублей, а на невинный вопрос: «А зачем тебе, девонька?» — вдруг раскричалась и перевернула в гостиной стол с вазой и цветами. Ваза разбилась, а мать поняла — все начинается заново. Потом Елена плакала, просила прощения, но продолжала выпрашивать у матери деньги. Мать отказать не смогла. Получив деньги, дочь скрылась до вечера. А потом пришла умиротворенная и тихая. «Ты не думай, мама, я пойду лечиться. Все будет хорошо». — «Конечно, доченька, конечно…» — ответила мама. А через три дня все повторилось сначала: крики, слезы и обещание, что «это в последний раз». Мать снова дала деньги. Когда прошло еще несколько дней и дочь уже привычно начала требовать деньги, мать решилась дать отпор: «Да что же это такое! Я на пенсию живу, а ты не работаешь! Мальчишку я воспитываю, а не ты! Где мне деньги-то брать?». Реакция на эти разумные доводы оказалась совсем уж неожиданной и жуткой. Елена схватила со стола принадлежащий матери мобильный телефон и закричала в ответ: «А вот я сейчас телефончик твой об стену да как тресну! Кусочки полетят! Где на новый денежки найдешь? А ну быстро давай тыщу по-хорошему!». Угроза сработала. Оставаться без мобильника пенсионерка не могла и снова дала дочери деньги. И началось…
Происходившему в следующие полгода в Уголовном кодексе есть четкое определение: вымогательство. Есть, разумеется, и соответствующая статья. Но Елене и в голову не пришло бы, что это про нее. Нащупав у матери слабину, она каждые три-четыре дня таким образом безотказно получала с нее деньги. Только объект угроз менялся: сначала это был мобильник, потом телевизор («щас как дам табуреткой по экрану!»), потом фотоаппарат. И снова — мобильник, телевизор, фотоаппарат. Деньги поступали «по требованию». А между тем несчастная пенсионерка уже не знала, что и делать. Как-то не выдержала, поплакалась соседке, давней подруге. А та ей и заявила: «Сама ты виновата! Эта стерва из тебя веревки вьет, а ты ей слова поперек сказать не можешь! Ребенка хоть пожалей! Сама не можешь с ней справиться — пусть ею полиция занимается!».
Подумала-подумала бедная мать, повздыхала-повздыхала да и согласилась мысленно с соседкой. И спустя ровно шесть месяцев после первого случая, взяв с собой внука, пошла в полицию писать заявление на собственную дочь…
Следствие насчитало за эти полгода двадцать пять эпизодов вымогательства Еленой денег у собственной матери. Напомним, что и предыдущая судимость с нее не была еще снята. Вот так и «набежало» ей в суде на новый срок — четыре года и шесть месяцев колонии общего режима.
Конечно, в этой истории по-своему жалко всех: и мать-старушку, и пацаненка, растущего тихим и запуганным, да и Елену, которая к своим тридцати годам так и не научилась бороться с пагубным пристрастием, от которого и пошло все зло. Но закон есть закон. Да и время задуматься о дальнейшей жизни на свежую голову у нее снова будет…
Редакция благодарит прокуратуру города Реутова за предоставленные материалы. Имена и некоторые обстоятельства дела изменены.
