Жизнь космонавтов после полёта достаточно насыщенна: встречи, командировки, семинары. Но есть один день, когда они могут устроить себе небольшую передышку. Это 12 апреля — День космонавтики.

О том, как будут отмечать в этом году юбилей первого полёта человека в космос, о традициях, связанных с профессиональным праздником — Днём космонавтики, как относятся к этой дате иностранные коллеги, газете «ПроРеутов» рассказал лётчик-космонавт, Герой России Максим Сураев. Затронул он и многие другие стороны своей жизни, работы на земной орбите и в Московской области.

— В преддверии юбилея — 55-летия первого полёта человека в космос — давайте поговорим о том, чего нам удалось добиться за эти годы. Ведь хорошо известно, что освоение космоса — дело затратное. А ради чего всё это и какие перспективы?

— Многие технологии, без которых мы сейчас не представляем жизни на Земле, пришли именно «из космоса». Больше пятидесяти тысяч изобретений за всю историю освоения. От мобильной связи до банальной «липучки» или тефлоновой сковородки. Разве это не стоит того, чтобы вкладывать миллиарды? А что касается перспектив, то тут мне хотелось бы, чтобы человечество вернулось на Луну. Уже с новыми технологиями, новыми знаниями, новыми задачами. Мне кажется, это настолько глобальный проект, что реализовать его можно будет только силами нескольких государств.

— Вы совершили два космических полёта и отработали на орбите в общей сложности 335 суток. Чем запомнились эти дни, что нового удалось сделать по сравнению с вашими предшественниками?

— Начнём с того, что я вообще полетел. Многие, даже будучи в отряде космонавтов, так и не смогли реализоваться, можно сказать, провели всю жизнь в «зале ожидания». А это большая трагедия для них самих, для их родных и друзей. Я своего первого полёта ждал больше двенадцати лет. А уж когда дождался, мне выпали и два выхода в открытый космос, а это минимум двенадцать часов интенсивной сложной работы. И перестыковка корабля, которая делается только вручную. И получение новейшего российского модуля, который надо было ещё активировать.

— На ваш взгляд, это профессиональное везение или высокое доверие руководства?

— Думаю, и то и другое. Ведь даже если возникает «производственная необходимость» выйти в открытый космос, то доверят это не каждому. Мне доверили — значит, заслужил.

— Как начиналась ваша дорога к звёздам?

— Я вырос в военном городке. Мой отец военный, поэтому я с детства знал, что буду служить. В нашем классе многие этого хотели. Те, кто учился на «хорошо» и «отлично», хотели быть лётчиками. Понимаете, авиация — это вершина, топ, самое престижное, что только может быть. Вот я и поступил в 1989-м в лётное училище.

— Разве в те годы служить было престижно?

— Очень. Армия потеряла авторитет гораздо позже, уже после развала Союза. А когда я поступал, конкурс в лётное был такой, что абитуриентов просто «срезали» десятками на каждом этапе. Медкомиссия городская, потом районная. И никто не церемонился, не выяснял, почему давление подскочило или пульс упал. Но мне удалось пройти через эти жернова и поступить. В лётном отличникам предложили Военно-воздушную инженерную академию в Москве. Её, к слову, в своё время Гагарин окончил. Вот тогда я и подумал: а почему бы нет? И тут ещё одно предложение — поступить в отряд космонавтов. Рапорт многие написали. А прошёл испытания только я один.

— Кто из ветеранов космоса оказал на вас наиболее сильное влияние? Какие гагаринские традиции дошли до вашего поколения?

— В первую очередь повлияли наши пионеры космоса. Настольная книга с детства — «108 минут и вся жизнь». Это воспоминания жены Юрия Алексеевича о его полёте в космос. Я всегда на него равнялся. Уже после того, как впервые вышел в открытый космос, настоящим кумиром для меня стал Алексей Архипович Леонов. Только тогда я смог представить, каково это — быть там первым. Есть те, о ком в последнее время стали забывать. Например, экипаж, который реанимировал станцию «Мир» после неудачной стыковки или тушил открытое горение в корабле. Так получилось, что им было доверено выполнение космической миссии, и они оказались доверия достойны. Недаром говорят, что время выбирает сильных. Для меня все они — настоящие герои.

— Совсем скоро, 12 апреля, День космонавтики. Хотелось бы из первых рук узнать о традициях, связанных у космонавтов с профессиональным праздником.

— День космонавтики для нас скорее «парадно-разъездной» праздник. Говорят, в этом году большой концерт устроят и в отряде, и в Центре подготовки. Но многих там не будет. В этот день у космонавтов по плану встречи, беседы, командировки. На МКС отмечают примерно так же. Сеансы связи с Землёй, поздравления. И, конечно, праздничный стол. Для этого все собираются в российском модуле. У нас больше традиций, связанных с полётами.

— Вы о просмотре «Белого солнца пустыни»?

— И об этом тоже. Говорят, многие традиции выросли из суеверий. На самом деле чем больше риска в профессии, тем больше ритуалов. Рассказывают, что в 1983-м, когда Титов и Стрекалов собирались лететь на «Салют-7», они решили перед стартом пропустить просмотр фильма. В итоге ракета-носитель загорелась, пилоты катапультировались. Можете называть это суеверием, но сейчас никого заставлять не надо, все смотрят, как миленькие. Даже иностранцы.

— Существует ли у иностранных коллег профессиональная зависть по поводу того, что именно Советский Союз был первым в космосе?

— Тут зависти быть не может. Американцы, например, это просто приняли. У них в штаб-квартире НАСА даже бюст Юрия Гагарина стоит. Да, мы были первыми в космосе. Но зато они быстро учатся. У них был провал в долгосрочном пребывании на орбите. И вот пожалуйста — они на МКС.

— Земные разногласия между мировыми державами как-то отражаются на орбитальной жизни? Как, например, строились отношения в вашем российско-американском экипаже?

— Моё глубокое убеждение — все политические разногласия должны оставаться за бортом космического корабля. Экипаж на орбите — это единый организм, который должен прежде всего выполнить поставленную задачу. А как выполнить задачу, если одна рука этого «организма» тянет в одну сторону, другая — в противоположную?

— А куда «тянул» космический турист, который тоже был в вашем отряде во время первой вахты на орбите?

— Он, кстати, очень не любил, когда его туристом называли. Говорил: «Я — участник космического полёта». Это и понятно. Он тоже прошел серьёзный отбор, целый год готовился к полёту. Другой вопрос, что сейчас появились противники космического туризма. Считают, что если любой может оказаться на орбите, то к чему все эти рассказы о сложностях работы в космосе. Тут, на мой взгляд, нужно разделять профессионалов и туристов. Это всё равно что пилот самолёта и пассажиры. Все поднимаются в воздух, но функции у них там совершенно разные. Для меня коммерческие полёты — это прежде всего популяризация пилотируемой космонавтики.

— Как вы относитесь к участию женщин в космической программе?

— Если женщина профессионал, то почему бы и нет? Кандидат в космонавты Анна Кикина, например, большая умница, и проблем с полётами у неё не будет, я в этом уверен. Более того, у неё такая подготовка, что многим мужчинам-космонавтам до неё расти и расти. Другой вопрос, что в силу особенностей организма женщинам сложнее вынести все эти нагрузки. Американцы к этому проще относятся. Тянешь наравне с мужчинами, значит — летишь. А у нас менталитет другой. Хочется женщину пожалеть, может быть, где-то поблажку сделать.

— Вас отчасти можно назвать первопроходцем. Вы первым завели на орбите блог и начали рассказывать о том, что между взлётом и приземлением, оказывается, — целая жизнь.

— В этом и была основная идея. Сухие строчки информационных агентств, в которых «стартуют ракеты» и «самочувствие экипажа хорошее», больше никому не интересны. Людям эмоции нужны, ощущения, переживания. Вот это всё я и пытался отразить в своём блоге. «Доброжелателей» тогда, к слову, хватало. И критиковали, и требовали, чтобы бросил. Первым быть всегда сложно. Зато сейчас у каждого на МКС своя страница в соцсети, и можно в любой момент посмотреть, что происходит на орбите. Если людям это интересно, значит, я не зря старался.

— Для любого космонавта полёт — это звёздный час. Как полёты повлияли на вашу жизнь, какие новые горизонты открылись перед вами?

— Космические экспедиции, можно сказать, в корне перевернули моё мировоззрение. Это здесь, на Земле, нам кажется, что она бескрайняя. Человечество зачем-то делит её, ставит оценки целым народам, а то и расам: эти хорошие, а те не очень. Когда же смотришь на нашу планету с орбиты, то вдруг осознаёшь, что она очень маленькая. Крохотный шарик — по сравнению с бесконечным космосом. Получается, что все эти разграничения, по сути, сложности, которые мы создаём себе сами.

— Где сложнее решать поставленные задачи — на Земле или в космосе?

— Космос — это сложно физически. Зато там ты подготовлен, знаешь, как и что делать. А вот на Земле готовых решений нет. Глобально задача понятна, но как её решить — это вопрос со многими неизвестными. Впервые я столкнулся с этим, когда мне предложили возглавить штаб тогда ещё будущего губернатора. Для меня это было почётно, решение принял быстро. А вот что дальше делать? Пришлось начинать с нуля. Ездил, общался с людьми, выяснял, какие у них есть проблемы и какие можно найти решения.

— Этот опыт пригодился, когда вас назначили советником губернатора Московской области?

— Конечно. Подмосковье — мой дом, здесь живут мои дети. Откровенно говоря, я вообще не понимаю, как можно жить и не пытаться улучшить то место, где живёшь. Если бы я не был в команде губернатора, я бы делал то же самое. Может быть, масштабы были другие. Элементарно — поменять лампочку, бросить бумажку в урну, а не на асфальт. Но коль уж у меня есть рычаги влияния, почему бы не сделать что-то более серьёзное. Давайте просто вспомним, какой область была года три назад. Подмосковье уже серьёзно изменилось. Открываются десятки новых детских садов и школ, во многие городские или районные поликлиники зайти приятно. Проблемы, конечно, остались. О некоторых власти на местах не знают. Или — наоборот. Знают, решают, но жители не сразу видят результат. И в том и в другом случае моя задача — обеспечить эту взаимосвязь.

— В СМИ появилась информация о том, что вы выдвинули свою кандидатуру для дальнейшего обсуждения в качестве кандидата в депутаты Государственной думы. Что подвигло вас в этом направлении?

— Именно потому, что мне нравятся изменения, которые сейчас происходят в Московской области, какие реализуются проекты, я и решил выдвинуть свою кандидатуру. Я не хочу быть просто зрителем или критиком. Я хочу быть непосредственным участником и внести свой вклад. Я очень хочу поработать на благо региона.

— А чем обусловлен выбор округа, в состав которого входят Балашиха, Реутов и Мытищи?

— Как-то так получалось, что я всегда брался за самые сложные задачи. Так и здесь. Округ, прямо скажу, непростой. Мегаполис рядом. Люди ездят на работу в Москву, там же оставляют налоги, проводят большую часть дня. Это значит: обедают, оплачивают транспорт, что-то покупают. А ночевать приезжают в Подмосковье. И хотят получить — отмечу, что совершенно справедливо хотят, — качественные коммунальные услуги, садики и школы для детей, кружки и спортивные секции. Так почему бы не направить тот же самый налог на доходы не по месту регистрации предприятия, а по месту регистрации человека? Чтобы эта система заработала, нужен новый закон. Согласитесь, сложная задача — для начала убедить избирателей, что этот закон нужен, потом коллег-законодателей. Но отступать я не привык, потому что знаю, чего хочу добиться в результате. Если округ получит дополнительный доход, то будут ещё садики, ещё школы, ещё физкультурные центры.

— То, чем вы занимаетесь сейчас, поможет получить поддержку жителей вашего округа на предварительном голосовании?

— Я очень на это надеюсь. Волнуюсь, конечно. Не меньше, чем при отборе в отряд космонавтов. Но и тогда, и сейчас живу по принципу: «Делай своё дело, а дальше видно будет». В качестве первоочередной я рассматриваю задачу общения с людьми. Именно от них надеюсь получить видение основных проблем и путей их решения. Ясно, что таковых будет много, но вот здесь и начинается моя профессиональная работа, чтобы из всего массива выделить главное и найти реальные возможности для изменения ситуации. Пока в качестве такого инструмента мне видится привлекательной идея генеральных планов, которую выдвинул наш губернатор. В случае их принятия для каждого муниципального образования, мы все получаем довольно точную дорожную карту развития на ближайшую перспективу.

— А как вы вообще относитесь к идее «Единой России» провести предварительное голосование?

— Это толково. Это здорово. Это круто, в конце концов. Потому что такого ещё никто не делал. Мне кажется, что уж теперь у оппонентов точно не останется никаких аргументов против партии власти. Мы говорим открыто: ты популярен, соседи тебя поддерживают, так приходи и поделись своими идеями. Вот тебе для этого партийная трибуна. Если действительно поддержат и проголосуют — отлично. Значит, будем работать вместе.

— На что вы готовы ради победы в предварительном голосовании?

— Я точно знаю, на что я не готов. Я не готов раздавать пустые обещания, потому что привык отвечать за каждое своё слово. Так уж я воспитан. Я офицер, многого в этой жизни добился. И я ни при каких обстоятельствах не буду рисковать своей репутацией и честным именем. Жизнь — это не кино, фейерверков не будет. Прямо завтра мы всех проблем не решим. Будет монотонная работа. Мы будем продвигаться к цели не прыжками, а понемногу — шаг за шагом. Но лично я к этому готов.

Читайте также:

След Гагарина в Реутове
Анна Ардова нашла настоящего мужчину в Реутове
День сдачи норм ГТО прошёл в Реутове
Открытый диалог: парковки, медицина, льготы
Максим Сураев: «Я верю в наш народ!»
Максим Сураев рассказал студентам Реутова о встрече с НЛО
Памятник академику Челомею открыли на Аллее космонавтов