Леонард Дмитриевич Смиричевский в АО «ВПК «НПО машиностроения» человек известный. О его славном трудовом пути газета корпорации «Трибуна ВПК» писала не раз. Чего стоят только его опубликованные рассказы об участии в испытаниях по программе «Алмаз»! Умение Леонарда Дмитриевича легко находить общий язык с людьми позволяет ему всегда находиться в самой гуще актуальных событий, которые наполняют жизнь предприятия содержанием и смыслом. Автор книги воспоминаний «Откровенно о сокровенном», начальник НИЦ 00-40 Л.Д. Смиричевский заслуженно стал историком и главным хранителем музейного комплекса предприятия. О самых значимых событиях своего жизненного пути он рассказал в беседе с корреспондентом газеты накануне своего славного юбилея.
– Я пришёл в нашу фирму по распределению после окончания Харьковского авиационного института. Вначале, с осени 1962 года, работал над дипломным проектом в КБ-7. Темой моего проекта был пилотируемый ракетоплан. Успешно защитился. После защиты меня распределили в КБ-1, в бригаду Ю.С. Дегтярёва. Позже он стал заместителем начальника КБ-1, а начальником бригады – Ю.В. Беляев. В КБ-1 меня привлекали к работам по ракетопланам, позже – по «лунной программе». Но, поскольку я мечтал попасть в школу лётчиков-испытателей (ШЛИ), я больше думал о полётах, потому что кроме обязательного высшего авиационного технического образования нужен был хороший налёт, в том числе и на реактивных машинах.
Летать на планёрах я начал ещё в старших классах школы. Тогда же выполнил и первые парашютные прыжки. В институте продолжал летать на планёрах, спортивном самолёте «Як-18» и прыгать с парашютом. Получил высокие спортивные разряды по планеризму и парашютному спорту, а позже и звание «мастер спорта» по самолётному спорту. После пятого курса, перед поездкой в Реутов, прошёл сборы и освоил нашего трудягу «Ан-2». Получил военно-учётную специальность «лётчик транспортной авиации», когда все наши выпускники были инженерами-механиками. Молодым специалистом в КБ-1 мне удалось по выходным полетать в подмосковном аэроклубе на «Як-18А», в 1963 году в Кинель-Черкасском учебном центре – стать участником лётных сборов на УТИ «МиГ-15» и «МиГ-15 бис». А в 1965 году – на УТИ «МиГ-15» и «МиГ-17Ф» в Вяземском центре. В военном билете у меня появилась новая запись: «Военно-учётная специальность – лётчик-истребитель». Без лётного училища мне удалось освоить реактивную технику, это был исключительный случай.
Казалось бы, всё уже было сделано для поступления в ШЛИ. Но в это время на предприятии началась работа над эскизным проектом по пилотируемому комплексу «Алмаз». Работая в КБ-1 по «алмазному проекту», я принимал участие в разработке компоновки ОПС, создавал разные схемы обслуживания бортовых систем, анализировал возможные нештатные ситуации. Конечно, в это время начал мечтать о полётах в космос. В стране ещё не вышло постановление о привлечении к космическим полётам гражданских специалистов, а я, работая в КБ-1, в 1966 году начал первым в фирме участвовать в различных испытаниях по программе «Алмаз»: семьдесят суток в сурдокамере; предельные, до 15 g, перегрузки на центрифуге; в моделированной невесомости в гидробассейне и на летающих лабораториях. Очень горжусь тем, что был дружен с «алмазными» и многими другими космонавтами и что сам Ю.А. Гагарин поздравлял меня после окончания сурдокамерного эксперимента.
В 1971 году был организован отдел 42, в котором сосредоточились работы по созданию тренажёров, разработке бортовой полётной документации, подготовке космонавтов ЦПК. В этом же отделе осуществлялся отбор в космонавты из числа наших сотрудников. Я тоже попытал счастья. Несколько лет был в составе группы «спецконтингента», но до утверждения в министерстве дело не дошло. Врачи ИМБП, конечно, перестраховывались и цеплялись к каждой мелочи. Я приложил много сил, чтобы привлечь наших кандидатов в космонавты к различным испытаниям, к прыжкам с парашютом и полётам на самолёте. Можно было бороться с медиками, но, когда на «Алмазе» бортинженерами полетели вместо «фирменных» ребят военные, стало ясно, что нам полёты не светят. Тем более что и тема «Алмаз» после полёта «Салюта-5» была на грани закрытия. Тогда я поступил в аспирантуру предприятия и после её окончания в 1981 году успешно защитил кандидатскую диссертацию.
После окончательного закрытия темы «Алмаз» принимал участие в разработке технических предложений по проекту «лёгкого космического самолёта», проводил испытания авиационного варианта «Метеорита», комплекса «Бастион», принимал участие в эскизных проектах по многим темам, связанным в числе прочего и с космическим направлением деятельности предприятия.
В 2010 году был организован НИЦ 00-40. Основной его задачей было определено сохранение исторически ценных документов, создание летописи предприятия, участие в написании энциклопедий по истории ракетно-космической техники. В нашем дружном работоспособном коллективе возникла идея – в пустом заброшенном зале устроить новый музей вместо старого, созданного ещё В.Н. Челомеем на шестом этаже корпуса 24. Идею поддержало руководство. Александр Георгиевич Леонов утвердил концепцию. И с этого момента началась грандиозная работа по созданию нового музея. Был сделан капитальный ремонт не только нашего этажа, но и всего корпуса. Цехом 21-20 была выполнена реконструкция старых моделей и изготовлены новые. Большая заслуга в оформлении музея принадлежит коллективу дизайнеров во главе с А.Е. Сакеллари. Теперь музей радует не только наших сотрудников, но и смежников, а также гостей предприятия, школьников и студентов.
В настоящее время мы с коллегами трудимся над новой фундаментальной книгой по проекту пилотируемого комплекса «Алмаз». Работая над материалами будущей книги, поражаешься уникальным разработкам, выполненным нашим предприятием.
