Ещё со школьных времён все мы прекрасно знаем, что подольские курсанты — герои: осенью 1941 года, защищая подступы к Москве на юго-западном направлении, они на две недели сумели задержать наступление превосходящих сил вермахта.
Согласно советской агитпроповской версии, широко растиражированной в кино, литературе и на телевидении, 3500 курсантов пехотного и артиллерийского подольских училищ были последним резервом командования; к линии обороны они прибыли плохо вооружёнными (буквально сотня винтовок и несколько устаревших пушек), одетыми в летние гимнастёрки. Однако немцев задержали почти на две недели, при этом весь личный состав обоих училищ погиб.
У меня в сознании закрепилась именно такая картина событий. В действительности всё было не совсем так, как нам рассказывали, при одном неоспоримом факте: курсанты — герои. Возможность восстановить подлинные исторические события представилась историкам, да и всем нам, лишь после 2007 года, когда министр обороны А. Сердюков указом № 181 рассекретил большой массив архивных документов периода Великой Отечественной войны.
С тех пор вышло немало исследований, посвящённых подольским курсантам. Среди них — книги Галины Грин, Владимира Чернова «Октябрь 1941. Варшавское шоссе» и Алексея Исаева «Чудо под Москвой», которые помогут нам разобраться, что же не так было в советских учебниках.
Для начала мне сразу бы хотелось сообщить читателям, пусть это и не по правилам, что курсанты погибли не все! (Даже не знаю, кому понадобилось хоронить их всех?!) Впрочем, потери были большими: 25% личного состава артиллерийского и 40% пехотного училищ. Всем, кто выжил, предстояло окончить обучение и воевать на разных фронтах уже в качестве опытных боевых офицеров.
Да, курсанты — будущие офицеры и слишком ценный человеческий материал. Для примера, тысяча курсантов на поле боя — это полк. Но после получения лейтенантского звания тысячи курсантов хватит, чтобы укомплектовать стрелковые роты 6–7 дивизий, то есть целую армию.
Однако в октябре 1941-го выбирать не приходилось. Обстановка была катастрофической: под Вязьмой силы Резервного и Западного фронтов были окружены и взяты в котёл, юго-западный рубеж обороны Москвы рухнул, а на фронте образовалась брешь шириной в 40 километров. Её надо было срочно кем-то заполнить, и этот кто-то должен был сдержать наступление немцев хотя бы на 7–10 дней, пока на передовую не подтянут свежие силы.
Утверждение советского агитпропа: дескать, курсанты защищали рубеж в одиночку, потому что у командования больше не осталось резервов, — тоже не соответствует действительности. Резервы у Ставки были, пусть и небольшие. В «Справке Западного фронта от 14.10.1941» читаем, что, кроме сводных отрядов курсантов подольских училищ и роты курсантов московского Высшего политучилища, на этом направлении были сосредоточены части и соединения 312-й и 110-й стрелковых дивизий, 108-го запасного стрелкового полка, а также отдельные пулемётные батальоны, три гаубичных полка, полки реактивной, противотанковой артиллерии, семь огнемётных рот, а также 17-я танковая бригада.
Другой вопрос, что переброска к передовой вышеназванных резервов проходила не одномоментно. Какие-то части, расквартированные поблизости (в том числе сводные отряды подольских училищ), успели подойти и занять оборону раньше, другие в силу их удалённости — двумя или тремя днями позже. И каждый такой день был на вес золота!
Первый передовой отряд курсантов оказался на линии фронта утром 6 октября и поступил под командование легендарного майора И. Г. Старчака (1905–1981). Если вы видели новый фильм «Подольские курсанты», то наверняка помните напряжённый эпизод встречи ребят-пехотинцев с разведчиками И. Г. Старчака, роль которого играет С. Безруков.
Справедливости ради надо сказать, что ещё до прибытия курсантов именно Старчак и его группа диверсантов-парашютистов (430 человек) в течение двух суток сдерживали продвижение головной немецкой колонны по Варшавскому шоссе. Воевали они в основном своими методами: взрывали мосты, минировали дороги, устраивали засады. Не имея танков, они имитировали звук их моторов, всю ночь гоняя грузовики со снятыми глушителями вдоль линии соприкосновения, и даже угнали из-под носа у немцев самолёт.
Соединившись с курсантами и получив дополнительное подкрепление техникой, они смогли вступить в открытый бой с противником: с 7 по 10 октября держали оборону на рубеже реки Изверь, отражая атаки и мешая переправе передовых сил немцев.
Следующие два подольских отряда (под командованием В. Смирнова и И. Стрельбицкого) прибыли на линию соприкосновения вечером 6, а также 7 и 8 октября в район села Ильинское, где накануне спешно готовили Ильинский рубеж обороны (противотанковый ров, окопы, капониры).
И тут самое время уточнить, каким всё-таки вооружением располагали курсанты. В «Описи артиллерии Западного фронта на 14.10.1941» читаем, что в сводных отрядах пехотного и артучилища имелось 16 пушек 45-го калибра, 14 полковых 76-миллиметровых орудий, 21 миномёт, 40 станковых и 65 ручных пулемётов, а также более 1100 винтовок. Таким образом, тезис о нескольких винтовках и старых пушках тоже несостоятелен. Более того, с уверенностью можно говорить, что на Ильинском рубеже немцам противостоял сильный противник — вооружённый и хорошо подготовленный, учитывая высокую квалификацию курсантов.
Несмотря на ускоренный курс подготовки (три с небольшим месяца), ребята многому научились, особенно под руководством опытного полевого командира И. Стрельбицкого. Успевший повоевать в приграничных сражениях, он старался максимально приблизить учебные занятия к боевым условиям.
«Наше орудие стреляло, как автомат, мы даже сами не представляли, что так умеем», — вспоминал один из участников событий.
Неслучайно бойцы соседней 312-й дивизии после боя смотрели на молоденьких ребят с восхищением. Кстати, возраст курсантов — ещё один вопрос, вызывающий споры, и потому он требует уточнения. Согласно архивным данным, средний возраст курсантов составлял 18–19 лет. Да, казалось бы, совсем зелёные ребята, почти дети, но отложим эмоциональную сторону вопроса до другого раза, сосредоточимся на фактах и хронологии.
Первые бои на Ильинском рубеже, куда накануне подошли части передового отряда курсантов и разведчики Старчака, начались 13 октября. Здесь не ожидавшие такого жёсткого отпора немцы (3-я моторизованная дивизия) потеряли трое суток. В одном из боёв курсантам и зенитчикам удалось подбить 14 немецких танков. И всё же 16 октября 1941 года Ильинский рубеж пал. Сводные отряды курсантов отошли, именно отошли, а не бежали, бросая технику, на следующий рубеж обороны — в село Лукьяново, затем в село Кудиново, где ещё на два дня задержали фашистов, навязав им тяжёлые бои.
19 октября курсанты, оборонявшие Кудиново, были взяты в кольцо, но сумели вырваться из окружения, когда из штаба наконец-то пришёл приказ на отход. В итоге изрядно потрёпанный, но не потерявший своей боеспособности отряд курсантов отступил к реке Наре, а затем был выведен в тыл.
Не знаю, стоит ли говорить о том, сколько танков подбили курсанты за время боёв, сколько убили фашистов, учитывая, что точных данных нет и подсчёты примерны. Главное другое: подольские курсанты — герои, потому что выиграли битву за время, их подвиг — это бесценные дни и ночи, вырванные у наступающих на Москву немцев, которые до неё так и не дошли.
Мария Очаковская
