(Продолжение. Начало см. https://proreutov.ru/news/2025/04/21/25239 )
Перед войной мой дед Георгий Матвеевич Кондратюк участвовал в командно-штабных учениях. Они-то и показали серьезные недочеты в управлении артиллерией и другими родами войск. Наиболее узким местом было боевое взаимодействие в звеньях пехоты и артиллерии, рота–батарея, например.
Пехота, как показали учения, была наименее подготовлена к реальным боевым действиям: она не умела вести ближний бой, борьбу в траншеях, использовать результаты артиллерийского огня и обеспечивать свое наступление огнем собственных станковых пулеметов и минометов. Основной причиной плохого взаимодействия между разновойсковыми звеньями было слабое знание командным составом боевых свойств и возможностей других родов войск.
В самом начале войны армия остро нуждалась в переобученных кадрах. Капитан Г.М. Кондратюк с его многолетним опытом службы в военных училищах, прошедший обучение в военной академии, в штабе был нужен, и Стрельбицкий прекрасно понимал это. Направляя майора Копелева и капитана Кондратюка на важнейшую линию обороны Москвы — в 37-й укрепрайон, он предупредил своих офицеров, что непосредственных соприкосновений с противником у них будет предостаточно и на штабных должностях.
Участник советско-финской войны Стрельбицкий к тому моменту успел повоевать и с финнами, и с немцами. Артиллерийская бригада, которой полковник Стрельбицкий командовал до назначения начальником училища, в самые первые дни войны, летом 1941 года, приняла на себя удар 3-й танковой группы генерала-полковника Гота в Белоруссии, попав в котел под Белостоком. Из этого котла бригада Стрельбицкого вырвалась, понеся большие потери. Стрельбицкий по своему опыту знал, что старший и высший комсостав может слабо организовывать взаимодействие на местах, поэтому выбирал тех, кто сможет обеспечить его на нужном уровне.
— Вам, майор Копелев, первый приказ по штабу: сегодня же выдвигайтесь в Малоярославец! — сказал Стрельбицкий под конец совещания.
По прибытии 6 октября в село Ильинское взору майора Копелева и капитана Кондратюка предстала картина активной подготовки к отражению наступления фашистских войск. Оборудование этого рубежа обороны планировалось завершить только к декабрю 1941 года, а враг уже был очень близко. Жители близлежащих сел и добровольцы из других мест возводили укрепления, помогали заводить в доты орудия, пулеметы и переносить к ним боеприпасы. Несмотря на авианалеты в твердую, как камень, землю безостановочно врубались кирки и лопаты.
После посещения укрепрайона командующему войсками Московского военного округа генералу-лейтенанту Артемьеву стало ясно, что из-за нехватки орудий все огневые точки заполнены быть не могут. В интервалах разместили пехоту с пулеметами. На вопросы артиллеристов, будут ли еще орудия, генерал Артемьев пообещал лишь старые трехдюймовки. От отступавших подразделений, сумевших спасти свои орудия, также была обещана помощь. Позже из Москвы в 37-й укрепрайон доставили 12 пушек-трехдюймовок образца 1900 года, а также два дивизиона зенитных орудий.
— Как и на каких направлениях будем их использовать? — обратился начальник штаба артиллерии группы войск майор Копелев к своему заместителю капитану Кондратюку.
— Считаю, что при нашем дефиците орудий нецелесообразно использовать их по назначению, так как у подлодки есть вода, у пехотинца — окопчик, у танкиста — броня, а у зенитчика ничего, — ответил Кондратюк и пояснил, что зенитчик может замаскировать и спрятать все, что угодно, кроме себя. — Несколько налетов и от нашей зенитной батареи мало что останется. В связи с этим с учетом калибра зенитных орудий, которые способны пробивать любую броню, предлагаю использовать их против танков.
Подошедший к ним полковник Стрельбицкий согласился с этим, добавив только, что потеря фашистами нескольких самолетов никак не отразится на количестве авиаударов по укрепрайону, поскольку на место сбитых враг наверняка пришлет новые самолеты. Было решено, что пользы от зенитных орудий будет больше, если их задействовать против танков и живой силы противника. Таким образом, мнение Георгия Матвеевича было учтено.
На месте дислокации штаба подольского артучилища дед сразу же включился в управление всей артиллерией укрепрайона. Выполнение задачи сопровождалось рядом проблем. Одна из них — отсутствие у многих офицеров опыта службы в полевых условиях, ведь училище функционировало с 1940 года. В этих обстоятельствах многим офицерам училища приходилось рассчитывать только на свои знания и опыт, полученный на предыдущих местах службы. Георгий Кондратюк с 1933 по 1939 год проходил службу во 2-м Киевском артиллерийском училище, которое существовало с 1918 года. Наработанный в нем опыт в начальный период войны очень ему пригодился.
Изучив местность 37-го укрепрайона, капитан Кондратюк сразу понял, что ввиду отсутствия элементарных средств управления (телефонных коммутаторов и линий связи) ему придется постоянно перемещаться на разные участки обороны. Доты из-за их незаконченности больше мешали — они торчали на виду, привлекали внимание, служили ориентирами для авиации и артиллерии противника. После артобстрелов и налетов авиации маскировка на наших огневых позициях сбивалась, что требовало оперативного исправления.
Впоследствии Георгий Матвеевич действительно часто ездил в передовой отряд. Из-за недостатка телефонных линий ему приходилось лично передавать штабные распоряжения и контролировать их исполнение, попутно он выяснял и передавал командованию всю оперативную обстановку. Перемещаться по переднему краю, конечно же, было небезопасно — фашисты постоянно снаряжали десант для захвата вестовых с донесениями, а однажды даже попытались атаковать командный пункт. Дед и офицеры штаба смогли отбить этот вражеский наскок. Помогло и то, что капитан Кондратюк был отличным стрелком — в довоенные годы он не раз занимал первые места среди офицеров военных училищ.
При непосредственном участии первого помощника и заместителя начальника штаба артиллерии 37-го укрепрайона капитана Кондратюка управление войсками на данном участке линии обороны было слаженным. Информация и донесения с этих позиций хоть и запаздывали, всегда отражали действительное положение дел. Благодаря этому было обеспечено правильное распределение огневых точек, что не позволило фашистам пройти Ильинский рубеж обороны за время, отведенное им по плану операции «Тайфун».
На Ильинском направлении враг понес большие потери: около 100 танков и бронетранспортеров, 5000 военнослужащих. Благодаря стойкости и мужеству офицеров и курсантов подольских военных училищ было выиграно время, а затем подошли резервы, которые заменили личный состав подольских военных училищ на этом направлении обороны Москвы. 20 октября основная часть оставшихся в живых подольских курсантов и их командиры были выведены в тыл: пехотное училище перевели в Ивановскую область, а артиллерийское — в Бухару.
На новое место дислокации своего училища капитан Кондратюк вернулся позже, в виду острой необходимости и после 20 октября 1941 года оставаясь на линиях обороны Москвы.
В боях под Малоярославцем участвовала и супруга Георгия Матвеевича — Вера Ивановна. До войны она выучилась на медицинского работника. Когда офицеры и курсанты подольских военных училищ выдвинулись на оборонный рубеж, она отправилась с ними в качестве санинструктора. Тот период своей жизни бабушка не могла вспоминать без слез. Вот часть ее воспоминаний:
«Мы постоянно подвергались авианалетам, потом перевязывали раненых, восстанавливали маскировку на огневых точках. То и дело слышались разрывы снарядов, временами «пение» нашей реактивной артиллерии БМ-13 «Катюши». Не хватало орудий, боеприпасов, курсанты ползли на врага с гранатами. Под огнем нужно было сильно прижиматься к земле, и порой мальчишки 16–17 лет гибли из-за того, что чекой от гранаты задевали торчащие из земли предметы. Немцы постоянно бросали в бой свежие силы, но курсанты стояли насмерть. Из 1500 человек нашего артиллерийского училища в живых остались немногие».
Продолжение следует
