Обычное реутовское общежитие, отданное работягам, приезжающим в Подмосковье для работы вахтовым методом, стало местом жестокого убийства. Участниками конфликта стали трое земляков-белорусов: один из них больше никогда не увидит родных и близких, второй тяжело ранен, а третий надолго отправился за решетку.
День обещал быть хорошим — ожидался аванс. Дмитрий Дюмин, уже опытный вахтовик, делился планами на вечер со своим земляком из Гродно Алексеем Яшкевичем: «Значит, так. После работы не задерживаемся, берём пол-литру и отдыхаем. Всё ясно?». Собеседник не возражал: следующий день был выходным — почему бы не расслабиться. Окончание разговора подслушал их третий земляк родом из Барановичей, Пётр Карпович, который заглянул к ним в комнату. «Что, скидываетесь? Я в доле!». На это беспардонное заявление Дюмин только скрипнул зубами. Он его почему-то недолюбливал. «Давай, Петя, подваливай вечерком!» — ответил за приятеля Яшкевич. На том и разошлись — всем троим пора было на работу.
Вечером, уже при деньгах, как и сговаривались, Дюмин и Яшкевич встретились после работы. Только-только начиналась весна, в Реутове было ветрено и промозгло, но вахтовикам это не мешало. Они зашли в магазин, купили бутылку водки и распили её в ближайшем дворе на скамеечке, укрытой от посторонних глаз кустами. Впрочем, было уже темно, и приятелей никто из случайных прохожих не видел. На пол-литру у них ушло около сорока минут. Время было позднее, сильнее ощущался холод, и они решили отправиться в общежитие. Уже на подходе вспомнили про Карповича, который напрашивался к ним в компанию. И так как они решили продолжить «отдых», третий им бы не помешал: понятно, что теперь его очередь идти за водкой.
Карпович тем временем уже крутился у комнаты. «Ну, вы что, вы где? Скидываемся?» — встретил он приятелей. Сбегать в магазин он не возражал.
Комната, в которой жили Дюмин и Яшкевич, была стандартной, на двенадцать мест. Все друг друга знали, но особо тесно не общались. Каждый был сам по себе: кто-то смотрел телевизор, кто-то спал, а кто-то выпивал. Обычно вахтовики за день так уставали, что им было совершенно всё равно, что происходит по соседству — лишь бы по голове не ходили.
Дюмин, Яшкевич и Карпович после его возвращения из магазина устроились за столом, для удобства подвинув его к кровати. Поначалу всё шло прилично, но уже выпитая бутылка водки давала себя знать. Соседи по комнате на эти посиделки внимания не обращали, кто-то уже укладывался спать. В какой-то момент Яшкевич решил позвонить одной знакомой и вышел из комнаты. Не было его минут двадцать, но когда он вернулся, у Дюмина под глазом уже светился непонятно откуда взявшийся «фонарь». Как выяснилось позже, после того как Яшкевич вышел из комнаты, Дюмин, потеряв к общению всяческий интерес, решил лечь в постель. Карповичу это не понравилось — как можно, такое неуважение! И он, разбудив мгновенно уснувшего Дюмина, выложил ему всё, что про него думает. Тому это не понравилось, и они обменялись парой зуботычин. Карпович как более трезвый оказался проворнее и подбил собутыльнику глаз. Но пока этим дело и закончилось — к моменту возвращения Яшкевича они пили мировую. Присел с ними и Яшкевич. Но уже через десять минут ему перезвонила та сама знакомая, и он снова вышел из комнаты.
Как оказалось, мировая на пользу не пошла. Слово за слово, мужчины снова сцепились. Дюмин к этому времени был уже абсолютно неадекватен, вспомнил и свою неприязнь к Карповичу. Но просто дракой дело не закончилось. Получив в очередной раз кулаком в лицо, он развернулся, достал из-под кровати свою большую дорожную сумку, а из неё — складной нож. Вооружившись, нанёс не ожидавшему такого поворота Карповичу несколько колющих ударов. Смертельный из них попал в шею и повредил артерию. Из горла хлынула кровь. Карпович зажал рукой рану и сел кровать Яшкевича.
Последний, вернувшись из коридора, стал свидетелем финальной сцены. К его чести, оценив обстановку, он сразу же бросился отнимать нож. Но Дюмин, уже не различая своих и чужих, нож не отдавал, отчаянно сопротивляясь. Яшкевич пытался его выбить, раз за разом ударяя руку приятеля о спинку кровати. Не добившись успеха, он бросился к Карповичу, попытался сам зажать рану, но только вымазался кровью. Раненый пока ещё держался, слабея на глазах.
Когда Яшкевич склонился над пострадавшим, сзади к нему подошёл Дюмин и попытался нанести несколько ударов ножом уже ему. Тот умудрился увернуться и получил более лёгкие ранения, по касательной. «Что ты делаешь! Выброси нож!» — закричал Яшкевич. Дюмин, будто бы внезапно придя в себя, сделал шаг назад и выбросил нож в сторону полуоткрытого окна. Но не попал — оружие ударилось в раму. Там, на подоконнике, его и нашли полицейские.
Всё это произошло очень быстро, только крик разбудил заснувших было вахтовиков. Дюмин, ни на что не обращая внимания, вернулся к кровати, взял сумку, надел куртку и пошёл на улицу. Его никто не трогал. А тяжелораненого Карповича вели вниз — вот-вот должна была приехать вызванная «скорая». Врачи прибыли достаточно быстро, но смерть наступила на пару минут раньше. Яшкевич, которому оказали первую помощь, от госпитализации отказался. Залитого чужой кровью Дюмина патрульная полицейская машина догнала в паре кварталов от общежития.
Протрезвев, свою вину признал лишь частично. Потому как был уверен: его били, а он защищался. Приговор оказался суров: за убийство и покушение на убийство Дмитрий Дюмин получил 12 лет колонии строгого режима.
Редакция благодарит прокуратуру Реутова за предоставленные материалы. Имена и некоторые обстоятельства дела изменены.
