Реутов богат своими трудовыми династиями, и одна из них, династия пилотов, формируется в наши дни. Глава семьи Сергей Артамонов — командир воздушного судна Boeing, а в свободное от работы время он продолжает участвовать в жизни реутовского авиамодельного сообщества. С товарищами, с которыми делал самолеты с самого детства, Сергей теперь встречается в авиамодельной студии «Крылья». Его старший сын — уже летчик, а младший собирается поступать в летное училище. Мы поговорили с Сергеем о том, как связаны модели и настоящие самолеты, о любви к небу и ответственности за сотни жизней.

— Сергей, вы — командир воздушного судна, пилот Boeing, и при этом остаетесь страстным авиамоделистом. Расскажите, как появилась эта двойная любовь к небу?

— Если говорить о моделях, это моя самая давняя, детская любовь. Все началось в 1983-м или в 1984 году — тогда я учился в третьем классе. Мой друг Сергей Владимирович Федотов жил на улице Котовского — там, где находился Центральный спортивный клуб технического моделирования. Он меня туда и привел. Это был целый мир: секции авиа- и судомоделирования, ракетомодельного спорта... Мы с Сергеем и Димой Ивановым сначала заболели ракетами. Руководил секцией Николай Григорьевич Александров. Мы занимались у него 3–4 года, даже ездили на соревнования. На память о том времени у меня до сих пор хранятся две ракеты: красные, с надписью «СССР». Они до сих пор на ходу.

 — А как вы перешли от ракет к авиамоделям?

— Когда мы подросли, я пришел в секцию к моему первому учителю по авиамоделированию Владимиру Николаевичу Киселеву. Помню, сначала мне поручили ремонтировать большой радиоуправляемый планер «Коломбина». Он разбился, мы его восстанавливали всей командой, со старшими ребятами. А потом я собрал свой большой радиоуправляемый планер. В то время к нам в клуб пришел работать Юрий Николаевич Жолобов. Он был летчиком-испытателем и гонщиком — участвовал в гонках кордовых моделей. Это был удивительный человек, он сильно на меня повлиял.

 — Именно он зажег в вас желание стать пилотом?

— Можно сказать и так. Изначально я пришел в клуб просто потому, что меня завораживали летающие модели. Раньше на месте футбольного стадиона «Старт» был кордодром, мы гуляли там с родителями. Я видел, как модели летают по кругу — это было волшебно. Так что прежде всего я хотел запускать модели. А вот мечта о большой авиации пришла позже, с рассказами Юрия Николаевича. Он делился историями из своей испытательной работы — это была мужественная, опасная профессия. Наверное, именно тогда во мне зажглась та искра, которая в итоге разгорелась в четкое понимание: хочу быть пилотом. Это случилось где-то в восьмом-девятом классе.

 — И вы стали целенаправленно готовиться?

— Абсолютно верно. Я понял, что для этого нужны крепкие знания, особенно по точным наукам. До этого я учился неплохо, но скорее посредственно, и гуманитарные науки мне давались легче. А тут взялся за математику и физику осознанно. Оценки улучшились, я стал ходить на подготовительные курсы при институте. Ради неба был готов на многое.

 — Ваш путь в профессию оказался не самым прямым?

— Да, мой путь был нестандартным. По ряду причин я не смог поступить в летное училище сразу после школы. Мне пришлось идти через ДОСААФ СССР. Еще в восьмом классе я начал заниматься парашютным спортом, потом стал летчиком-спортсменом — летал на пилотаж на спортивных самолетах. Затем отучился в калужском училище по специальной программе и стал пилотом, работал на чешском самолете Л-410, занимался выброской парашютистов-спортсменов. Но я понимал, что это не предел. Для дальнейшего роста мне пришлось выучить английский язык, я заочно поступил в Санкт-Петербургскую академию гражданской авиации. Поскольку у меня уже была летная практика, заочная форма была возможна. Получив высшее образование, начал искать работу в крупных авиакомпаниях. Так я попал в «ВИМ-Авиа», где переучился на Boeing-757 и долгое время работал вторым пилотом. После закрытия этой компании в 2017 году перешел в «АЗУР Эйр», где стал капитаном и сейчас летаю на двух типах самолетов: Boeing 757-200 и Boeing 767-300.

 — Что для вас самое приятное в работе командира воздушного судна?

— Самое приятное — сам полет. Неважно, управляешь ты самолетом вручную или он летит на автопилоте, а ты просто наблюдаешь за проплывающими под крылом пейзажами и облаками… Это ни с чем не сравнимое ощущение.

 — А самое сложное?

— Пожалуй, два момента. Первое — это необходимость учиться всю жизнь. Постоянно проходишь медкомиссии, сдаешь экзамены, зачеты, готовишься к чему-то новому. Расслабляться нельзя ни на день. Второй фактор — ночные полеты. С возрастом они даются все тяжелее, потому что большое значение имеют циркадные ритмы. С сонливостью помогают бороться кофе и специальные методики подготовки к смене режимов дня.

— На вас лежит огромная ответственность. Как вы с ней справляетесь?

— Управление самолетом — это командная работа. Да, последнее слово и ответственность — за капитаном, но без своего экипажа я не сделаю ничего. Важно сплотить коллектив, настроить его на грамотную работу. Когда люди видят, что командир им доверяет и уверен в них, они работают с полной отдачей. Важно уважение к коллегам, без муштры. И, конечно, человеческое участие, теплота. Если возникает тяжелая ситуация, нужно поддержать человека, чтобы он понимал, что он — не винтик, а полноправный член команды.

— Ваш старший сын пошел по вашим стопам, младший тоже готовится к летной работе. Как вы относитесь к такой династии?

— Честно? Мне очень приятно. Я не прививал любовь к авиации насильно, я своим примером показывал, что мне это нравится, рассказывал, почему это здорово. Старший сын Максим смотрел на меня и на мое отношение к делу. Он даже немного занимался в том же модельном клубе у Юрия Николаевича. Младший сын Павел смотрел уже не только на меня, но и на своего брата. Я считаю, что династия — это прекрасно, но главное, чтобы все ее представители были настоящими профессионалами. Чтобы, когда произносили «династия Артамоновых», становилось понятно — это люди, которым можно доверять.

— Вы много летаете за границу. Удается ли благодаря работе посмотреть мир?

— Конечно! Раньше я много бывал и в США, и в Европе. Сейчас наша компания доставляет туристов на курорты: Вьетнам, Таиланд, Египет, Мальдивы… После полета всегда положен отдых. Иногда это короткий промежуток, а иногда — 2–3 дня и даже выходные на курорте. Ты можешь оказаться, например, на Фукуоке, спокойно пойти на море, позагорать и поплавать. Конечно, отдыхая заграницей, ты продолжаешь нести высокую ответственность: ты — командир корабля, не должно произойти никаких эксцессов. Но чтобы стать пилотом, нужно быть дисциплинированным человеком, и с такой ответственностью у нас все справляются.

— А по России удается полетать?

— Да, и в разных уголках России бывать не менее интересно, чем за границей. Когда я оказываюсь в российских городах, всегда иду в местный музей, узнаю или вспоминаю историю края, осматриваю архитектуру и природу. Например, Кама и Енисей — совершенно поразительные реки. Это бонус, который дарит мне моя профессия, — возможность увидеть, как живут мои соотечественники в разных регионах, оценить красоты нашей огромной страны.

— Если говорить о нашей стране, как вы оцениваете перспективы российского авиастроения в ситуации, когда импортозамещение стало острой необходимостью?

— Наша советская и российская школа ничуть не хуже западной, а в чем-то, я уверен, даже лучше. Сразу, за один день, самолет не построить — это колоссальный труд, научные исследования, испытания. Но когда возникла текущая ситуация, стало ясно, что отступать некуда. Были выделены огромные средства на развитие отрасли, а самое главное — есть политическая воля. Я оптимистично смотрю в будущее и думаю, что максимум через 2 года мы с вами начнем летать на наших новых самолетах.

— Что самое главное в самолете?

— Главное — безопасность. Самолет должен быть абсолютно безопасным для пассажиров и экипажа, а для этого его нужно тщательно облетать, протестировать.

— Что бы вы сказали людям, которые страдают аэрофобией?

— Как пилот могу сказать одно: летать не опаснее, чем ехать на поезде, автомобиле или переходить дорогу. Не нужно бояться. За штурвалом сидят профессионалы, прошедшие жесткий отбор и постоянную подготовку. Они сделают все, чтобы безопасно доставить вас из пункта А в пункт Б. Иногда, кстати, мы даже устраиваем для пассажиров небольшую экскурсию, рассказываем о местах, над которыми пролетаем.

— И последний вопрос. Возвращаясь в Реутов, что вы чувствуете?

— Чувствую, что наконец-то я дома. Я могу идти по городу в три часа ночи и просто наслаждаться тишиной, знакомыми улицами. Весной, летом и осенью — это особенно здорово. Это мой родной город, я помню его еще совсем маленьким, когда на южной стороне современного Реутова еще была деревня Крутицы.